Шторы на дверной проем фото: 404 — Ошибка: 404

Шторы в замен двери

Чаще всего шторы используются лишь как декоративное средство. Их главная функция — обеспечивать в помещении уют и красоту. Лишь в некоторых случаях такой вид оформления служит в качестве перегородки между комнатами.

Но если уж вы решили выбрать именно такое исполнение, то помнить нужно о том, что не для каждого помещения это подойдет. Купить шторы на дверь можно сейчас в любом магазине текстиля.

В качестве двери шторы используют в тех помещениях, которые считаются общими и проходными. Например, очень удобно делать это в прихожей, гостиной, на кухне.

Но никаким образом данный вариант не подойдет для спальни, детской или санузла. В этом случае может быть нарушено спокойствие и комфортность.

Достоинства штор, используемых в качестве дверей

Достоинств у штор, используемых в качестве дверей есть и они обширны:

Например, такое решение сэкономит для вас массу средств бюджета. Купить и повесить шторы не так дорого, как заказывать и монтировать двери и одвирки.

Шторы подойдут для любого вида дверного проема вне зависимости от размеров и формы, в отличие от дверей.

В отсутствие дверей комнаты становятся гораздо более просторными. Шторы добавляют легкости там, где двери утяжеляют обстановку.

Подобрать шторы под то или иное оформление дизайна комнаты очень легко. При этом можно настолько точно вписать вариант в интерьер, что просто захватывает дух.

А вот оформление межкомнатных дверей под стиль потребует дополнительных затрат финансов.

Дверные шторы

В некоторых случаях даже при наличии двери требуется занавес для нее. Это касается как входных уличных дверей, так и межкомнатных.

Мы ведем речь о дверях со стеклянными вставками. Но и на любых других шторы смотрятся очень уютно и по-домашнему.

Первый вариант исполняется для того, чтобы сделать пространство уединенным и закрытым от посторонних глаз. А вот второй служит для декорирования дверного проема и дополнения стиля комнаты.

Для дверей со стеклянными вставками часто выбираются те же самые шторы, что и на окнах. Особенно популярны прямые шторы и занавесы и в виде песочных часов.

Еще более часто выбираются римские и рулонные шоры на дверь, которые хорошо помогают регулировать освещение.

Портьерные шторы служат для маскировки двери. Обычно такие шторы служат, чтобы скрыть балконную дверь. Они помогают убрать излишнюю деталь и украсить проем по-новому.

Самое главное при выборе любых видов штор — их соответствие дизайну комнаты.

Современные стили

Для оформления шторами двери в комнате с дизайном в современном стиле необходимо приложить некоторые усилия. Помните, что в основном современными стилями считаются хай-тек, минимализм, модерн. Все они требуют особенных аксессуаров, включая вид штор.

Если вами выбран современный стиль и вы не знаете, чего именно вам хочется, то запомните несколько советов. Во-первых, вышеперечисленные стили требуют лаконичности в каждой детали, даже малейшей.

Шторы здесь не считаются исключением из правил. По этой причине не стоит выбирать варианты, которые перегружены излишними деталями и украшениями.

Чаще всего шторы в один из таких дизайнерских стилей будут прямыми и однотонными. Можно добавить немного орнаментов, которые не слишком выделяются на общем фоне занавесов.

Отлично будут выглядеть классические оттенки. К примеру, уместен будет белый, серый или черный цвета, а так же некоторые коричневые оттенки.

Дизайн штор на двери в огромном ассортименте представлен на современном рынке.

Фото штор на двери

Как они висели и как работали — Думбартон-Оукс

Признать, что занавески были помещены на порогах, означает только начать представлять их в их первоначальном архитектурном и практическом контексте. Задача этого обсуждения, направленного на углубление нашего понимания сохранившихся фрагментов текстиля, состоит в том, чтобы реконструировать, насколько это возможно, некоторые из сред, в которых использовались ранневизантийские шторы, и увидеть, когда, почему и как можно повесить шторы. , поодиночке или парами.Пара занавесей, которые сейчас находятся в Британском музее (EA29771), так как они сохранились как структурная единица, дает ряд поучительных выводов и является основным предметом первой части этого исследования (рис. 1a – b). Во второй части исследуются связи между функциями и механикой подвешивания штор и дизайном штор. Их функции, безусловно, были физическими и практическими, но в то же время занавески могли быть решающими стратегическими арбитрами церемониального публичного или государственного частного пространства, передавая сообщения социального, эстетического или религиозного значения.Таким образом, третья часть настоящего исследования представляет некоторые экспериментальные аспекты занавесей и их влияния на духовные образы, используя некоторые свидетельства из изображенных занавесей и других произведений искусства.

Благоприятные образы, напоминающие пение птиц и аромат, покрывают занавески Британского музея во дворе, а также многие другие фрагменты занавесей. Решетчатая сетка из бутонов или лепестков роз объединяет в себе живую россыпь птиц и цветов, а также множественные представления фруктов или цветов без строгого дублирования.Эти мотивы были знакомы в Египте, где были найдены занавески и где было сильное византийское наследие римского и эллинистического репертуара; их расположение вызывает важные вопросы о том, как шторы использовались по всей империи. Занавески, висящие в дверных проемах великих византийских церквей, таких как собор Святой Софии в Константинополе, могут быть потеряны навсегда; хотя мы не можем сказать, были ли они простыми или фигурными, тем не менее кое-что о них можно узнать.

Лиминальность, будучи не только физической концепцией, но и духовной, тканые дверные занавески, появившиеся в позднеантичной и византийской среде, появляются в описаниях физических деталей мест, а также в выражениях духовного опыта и в комментариях к Священным Писаниям. Литургическое использование занавесей в византийской церкви тонко драматизирует идею занавеса как преграды. Этот тип литургической сценической техники развился из некоторых нелитургических, даже светских, использований занавесей на пространственных границах и отвечал им: в самых скромных и самых маленьких домах занавес мог служить стеной, разделяющей комнату, или средством отделения внутреннего пространства от открытого.Оба аспекта занавесей, практический или механический, аффективный или значимый, испытали люди, занимающие или проходящие через места, где должны были быть видны занавески, и их можно лучше понять, изучив вещественные доказательства в сочетании с изображениями и текстами, которые помогают нам визуализировать шторы в использовании. Их полезность для мирских, а также более эзотерических функций почти полностью зависела от чувственного опыта восприятия. Занавески могли быть почти статичными маркерами со складками, удерживаемыми стяжками, удерживающими их у стены, колонны или косяка; или они могли мягко наполняться воздухом, как привязанные паруса; они могли просто предложить или эффективно завершить разделение открытого пространства; они могли скрывать или показывать участки, предметы или людей; и их можно было толкать или тянуть неформально или церемониально, а также собирать или бросать, чтобы предоставить или запретить доступ.

Рис. 2. Деталь мозаики апсиды, епископ-донор Евфразий представляет здание с его занавеской, середина VI века. Евфразиева базилика, Пореч, Хорватия. Произведения искусства в общественном достоянии; фотография Ренко Косиножича, предоставлена ​​Dumbarton Oaks, Image Collections and Fieldwork Archives, Вашингтон, округ Колумбия, Архив Генри Магуайра и Энн Терри Пореч, 1990–2000-е гг., Bazi0173.

Наличие и видимость дверной завесы были достаточно важны, чтобы их можно было представить на модели базилики, которую епископ Поречского Евфразия VI века посвящает Богородице на своем мозаичном портрете в апсиде нынешнего здания (рис.2). Белый занавес, украшенный красным, включен как часть его подарка, наполовину отведен назад, но увеличен для акцента, так что дверной проем, в котором он висит, занимает весь фасад, давая мощное сообщение о доступности. Эта занавеска в своем преувеличенном размере, заменяющая стену и дверь, предлагает больше, чем знак прихожей для людей. В нем роль епископа-строителя отождествляется с ролью священника Аарона, чьи большие белые льняные занавески закрывали скинию, которую он построил по указанию Бога; для Аарона и, предположительно, для Евфразия войти за занавес означало войти в присутствие Бога.Представляя церковь с открытым занавесом, Евфразий принимает на себя привилегию предложить эту возможность своей пастве верующих. В то же время эта распахнутая занавеска обозначает всю западную стену церкви с пропуском света. Сам свет с его духовным значением войдет в настоящую церковь Евфразия, минуя яркую дверную завесу и ее ткань. В противоположном конце от входа, епископ в мозаике апсиды стоит над серией сектильных панелей opus.Там, между двумя инкрустированными изображениями свечей на высоких подставках для треног, стена над троном епископа занавешена звездным космическим экраном, не сотканным, а выраженным в виде мягко сияющей геометрической сетки или решетчатого узора из перламутра. В его центре, как место назначения и источник света, светится желтый крест как фокус света, очерченный на темной земле вечности, над реками земного рая. И если занавес двери модели церкви, представленной Евфразием, является частичным барьером против внешнего мира, как занавески в фактическом дверном проеме, это также манящее место мягкости и открытости в твердой замкнутой конструкции.

Сохранившаяся фурнитура на церковных порталах указывает на то, что занавески были подвешены за дверными клапанами, а не внутри дверного проема. Таким образом, такие занавески были частью внешнего фасада церковного входа. Ни одна из сохранившихся пар византийских занавесей не была окончательно идентифицирована как предназначенная для литургического или другого церковного использования. В результате мы можем оценить размеры, но иначе мы не сможем отличить шторы на входных дверях от занавесок, которые были повешены в проемах внутри церкви или любого другого здания.Церковные занавески могли быть или не быть взаимозаменяемыми с занавесками для светского использования. Функция, а иногда, возможно, и изображения на них были общими. Более того, церкви ни в коем случае не были единственной средой, в которой занавески на порогах смягчали свет и блокировали или обрамляли действия людей или виды внутренних пространств. Физические функции, ритуализированные занавесками, могли быть официальными, придворными, литургическими или просто домашними. Тем не менее, практичность формата штор и средств их установки — механизмов их открывания, закрывания и удержания — писатели в то время воспринимали как должное, и о них так давно забыли, что мы потеряли систему координат.В священных или светских текстах нет общих спецификаций для занавесей дверей или прихожей, даже несмотря на то, что книга Исход (26: 1–6) устанавливает прецедент, разъясняя материалы, цвета, размеры, соединения, опоры, крепления и фурнитура для завес скинии.

Библейские ссылки на занавески, должно быть, казались более яркими раннехристианским писателям, чем нам, из-за занавесей, которые они знали в своей домашней жизни и видели во время церемоний. Подобно тому, как для нас сегодня «открывание занавеса» над предметом, как в театре, является примером перформативного понимания, историко-художественный анализ византийских образов занавеса должен учитывать как активное, так и пассивное присутствие занавесей: их движение, их посредничество света и их позиционирование, будь то открытое или закрытое, как квазиархитектурные мягкие разделители.Обзор древних изображений занавесей, как визуальных, так и текстовых, в сочетании с изучением материальных пережитков начинается и заканчивается этим вопросом: что люди поздней античности или ранние христианские и ранневизантийские люди на самом деле видели в тканях, которые обеспечивали вертикальные пространства в своих местах? пороги? Позволить художественным изображениям, текстовым описаниям и святоотеческой риторике взаимно раскрывать информацию — это все равно что видеть, как открываются закрытые шторы; физическое зрение и духовное воображение могут быть взаимосвязаны, как основа и уток.

В яркой ранней метафоре Климент Александрийский (150–215) изображает занавешенный вход пяти колонн перед скинией как представление пяти чувств, за пределами которых обычные люди не могут воспринимать. Исход, описывая два набора из пяти соединенных завес для скинии, подчеркивает удвоение путем соединения; Ссылаясь на этот отрывок, Климент как бы думал о том, как наши глаза, уши, ноздри и руки, если не наши вкусовые рецепторы, складываются попарно. Расширяя метафору, мы могли бы сказать, что, хотя читатели, близкие к нашему времени, могут понимать остроту чувств как открытие путей восприятия к физическому миру, настоящему и прошлому, Клемент предполагает, что чувства, как натянутые занавески, закрывают или закрывают восприятие духовного и вечного.Библейский текст, призывая к этим завесам за пределами Святая Святых, чтобы нести изображения «херувимов, работа искусного мастера» (Исх. 26: 1), оправдывает то, что Климент рассматривает занавески как внушительный барьер, охраняемый Богом. В своем когнитивном подходе к занавешенному фасаду, привнесенному в его воображение библейским описанием, мысль Климента предвосхищает современную философскую и критическую феноменологию.

В то время как для Климента барьер является духовным препятствием, а также подтверждением того, что стоит за ним, Григорий Нисский, по-видимому, знакомый с настоящими занавесками и их изготовлением, по-разному, чем Климент, реагирует на определение в Исход 26: 1 для «десяти занавесей». из крученого виссона », и ясно визуализирует эти занавески с материальной точки зрения.Его Жизнь Моисея посещает все завесы и завесы скинии, сначала в первой книге, как повествование о небесном прототипе, показанном Моисею, чтобы наставить его. Хотя модели сделаны не руками человека, Григорий не может не описать все завесы скинии с точки зрения ремесла ( Vita Moysi 1: 49–51) . Он пересматривает завесы для своей экзегетической интерпретации во второй книге (2: 172), снова восхваляя их искусство и цвета и представляя завесы, отделяющие святое место (внешнее святилище) от тайного Святая Святых внутри скинии, как шедевры искусства. красочное плетение, достойное сравнения с плотью Христа (2: 178).Затем он расширяет метафору завесы на союз верующих, объясняя, что «соединенные завесы, окружающие скинию», означают «единство в духе верующих [объединенных] в милосердии и мире», так что мир становится охватывающей границей, как в тексте псалма, который цитирует Григорий (Пс. 147: 14). В этом ассоциативном мышлении Грегори мысленным взором видит конструктивный процесс превращения текстиля в экранирующие устройства или пограничные знаки путем соединения отдельных элементов или их последовательной установки, чтобы сформировать архитектурное пространство.Ссылаясь на соединяющий и закрывающий аспект завес, выходящий за рамки описаний Ветхозаветной Скинии, он поднимает на мистический уровень свое физическое понимание завес и того, что они могут делать.

Структура и гобелен пары занавесей в Британском музее позволяют нам представить, что, возможно, имел в виду Грегори (рис. 1a – b). Они чрезвычайно редки, если не уникальны, так как остались почти неповрежденными как пара длинных занавесей, которые когда-то были сшиты вместе.Несмотря на то, что они сотканы отдельно, они были предназначены для соединения сшиванием только наверху, чтобы их можно было разделить и раскрыть ниже соединения. Не предлагая, чтобы пары занавесов соответствовали какой-либо одной стандартной общей структуре, тканому рисунку дизайна или способу установки, использование пары из Британского музея в качестве ориентира показательно во многих отношениях. Контрастные панели, медальоны, кронштейны или общие узоры, включенные в изображения штор, могут иногда указывать на статический дизайн, независимо от того, оставались ли такие занавески в реальной жизни прямо или обычно удерживались задвинутыми в открытой двери, арке или коридоре.В некоторых местах, например, изображенных на мозаиках Равенны, шторы могли быть установлены в виде мягких светильников, постоянно закрепленных, завязанных по центру, обвитых петлей вокруг тонких колонн или привязанных к краям заполненного ими отверстия, и никогда не опускались, чтобы висеть прямо. , в то время как другие могли быть отрегулированы по мере необходимости или просто оставлены для прикрытия дверных проемов путем подвешивания и несвязанного. Линии сгиба на шторах Британского музея не исключают их регулярного использования в различных положениях: они ослаблены, чтобы свисать прямо вниз, а затем частично или более широко открыты назад, при этом нижняя половина поднята и собрана у опорной стены или колонны.Тем не менее, рисунок элементов гобелена на этой паре указывает на то, что занавески, даже те, которые были индивидуально изготовлены как пара ткацких станков с одной шириной, могут быть спроектированы с жесткой направленностью.

Две ширины ткацкого станка этой пары занавесов, когда они соединены наверху, объединяют центральное изображение креста-венка, удерживаемого парой летающих Побед. Фигуры в подвешенном состоянии, поддерживающие неподвижное изображение обвитого крестом, имитируют ожидаемое оттягивание каждой занавески к центру, когда они закрывались, и привлекают внимание к тому, что они неизменно объединены в этот момент, когда они открыты.Вдобавок сверху вниз гобелен представляет последовательность аллегорических образов, намекающих на мир и христианскую победу, способами, специально подобранными для дизайна занавеса, подразумевающего мобильность. Расширяемый формат красной верхней границы (рисунок без предсказуемого начала, середины или конца) занят волнистой лианой вместе с эротами, которые летят с обеих сторон к стыку (рис. 12). Их направленность контрастирует с движением вперед и назад более крупных танцоров чуть ниже, которые несут фриз из гирлянд.Сплошной узор решетчатой ​​сетки из ромбов, покрывающих основную часть занавесок, также является тонко направленным: сборка занавеса, когда она была откинута назад, могла бы скрыть некоторые из ее единиц изображения, но какие бы птицы ни оставались видимыми, лицом друг к другу через перегородку занавеса вдоль оси украшенного драгоценностями креста. Таким образом, пара когда-то образовывала гибкую границу, мягкий триумфальный вход со своим собственным движением и направленностью, сосредоточенными на кресте, метафора, столь же материально трансцендентная, как вставка Грегорием духовной гармонии в священные завесы границ скинии.

Занавески, предположительно из Ахмима, не имеют происхождения, полученного при раскопках, и были приобретены через сэра Эрнеста А. Т. Уоллиса Баджа. В их тело из некрашеного полотна полотняного переплетения было вплетено много цветов шерсти. Обе шторы имеют одинаковую ширину и были сотканы по отдельности, прежде чем соединиться наверху с помощью шитья. Они удивительно длинные, правый немного длиннее левого, что говорит о том, что их редко выпадали во всю длину; когда они были исправлены, несоответствие или пошив, который его исправлял, можно было легко замаскировать.Их длина составляет 274 сантиметра, а общая ширина — 213,5 сантиметра. На них нет видимых следов петель для подвешивания наверху. Хотя теперь две занавески полностью разделены, историю их изготовления и установки можно, тем не менее, судить по некоторым оставшимся деталям; в их нынешнем состоянии они окаймлены бахромой с бахромой основы на обоих концах и зоной нетканой основы на нижнем конце.

В 2015 году реставраторы рассмотрели эту пару, чтобы представить ее на выставке почти в первоначальном состоянии, которое можно было безопасно получить без фальсификации или риска.Хотя высота витрины не позволяла им установить полностью выдвинутые опорные шторы, они смогли сделать верхние части и большую часть длины полностью видимыми. Внимательное изучение позволило увидеть, как был произведен первоначальный стык, открытие, которое помогает объяснить роль таких стыков при установке штор в архитектурных пространствах. В качестве поперечного элемента соединенная и общая верхняя часть завесы оставалась бы более или менее неподвижной над подвижной тканью внизу, так что две половины могли быть разделены без нарушения системы подвески наверху.Пара, построенная таким образом, использовала бы оборудование, такое как уцелевшее в некоторых византийских церковных порталах. Соединенная верхняя часть пары превращает ткань в то, что мы можем назвать мягкой архитектурой, текстильный эквивалент перемычки, отображающий сообщение в тканых изображениях, которые остались на месте, в отличие от узоров с дискретными изображениями, которые покрывают вертикальную длину двух половин. предназначены для разделения или сборки обратно. Подобно скульптурному рельефу на каменной или деревянной перемычке, эта горизонтальная гобеленовая работа не только визуально обогатит вход своими ритмами и цветом.Его сюжеты и композиция соответствовали бы характеру помещения, где должны были висеть шторы.

Дизайн штор демонстрирует, как соединение пар штор или занавесок, составленных из двух ткацких станков, может объединить две половины изображения. Как мы видели, там, где встречаются занавески, они объединяют две половины медальона с его украшенным драгоценностями крестом, который на изображении Победы устойчиво держат в своем подвешенном полете (хотя одна из этих половинок теперь повреждена до невозможности разборчивости, рис.1б). Украшенная на открытом пространстве, каждая Победа поддерживает половину венка, опоясывающего крест, который плывет по небесно-синей земле. Искаженная греческая надпись внутри венка на занавеске слишком неполная, чтобы ее прочесть, но было замечено, что она, возможно, начинается с «Теоторос» (неправильное написание имени Теодорос?), С перевернутыми некоторыми буквами и последним слогом, расположенным вверху. Этот мотив поднимает вопрос о том, кому принадлежали эти шторы. Надпись на титульном листе венской рукописи Диоскорида, книги начала шестого века, сделанной для высокопоставленного лица, принцессы Аниции Юлианы, аналогичным образом помещена на небесно-голубом фоне внутри лаврового венка или короны.Мы не знаем, использовала ли она эту книгу лично или ее домочадцы. Точно так же мы не знаем, названа ли надпись на шторах владельцем или дарителем, или они были сделаны для выдающегося дома с залом для приемов, который был более официальным, чем домашним.

Степень и нижняя граница соединения занавесей очевидна по остаткам армирующего красного шерстяного шнура или переплета, которые, по-видимому, сплетены или сделаны иглой, а не тканы; этот шнур прикрепляли к краям двух тканей непосредственно под медальоном, начиная с укрепляющей перемычки, образно прикрепленной, как если бы она держалась в клювах двух зеленых птиц (возможно, зеленушек [ Chloris chloris ]), которые появляются под медальоном. Левые руки летающих Побед.Судя по этому сопоставлению, тот, кто собирал занавески, был юмористически чувствителен к изображениям. Добавление шнура защитило бы два обращенных друг к другу внутренних края и шов, когда занавески раздвинуты. Мы можем только догадываться о том, закончилось ли видимое использование этих тканей в качестве занавесок жизнью или служебными обязанностями человека, названного на них, поскольку ничего не известно о захоронении, из которого они произошли, поскольку большинство крупных текстильных изделий из Византийского Египта сохранились. потому что их использовали повторно, чтобы обернуть мертвых.

Рис. 3. Диптих Христа и Марии, середина VI века; слоновая кость; 29 × 13 см. Staatliche Museen zu Berlin, Скульптурный музей и музей византийского искусства, инв. 564, 565. Произведения искусства в свободном доступе; фотография Дадеро / Wikimedia Commons (CC0 1.0).

Конструктивно верхняя бахрома этих двух занавесок не может быть исходной границей ткани, поскольку длина ткани не может свисать с бахромы; это цельная основа бахромы, не пришиваемая отдельно.Первоначальная верхняя опора для подвешивания занавески представляла собой горизонтальную складку, которая, будучи на месте, перекрывала верхнюю бахрому на поверхности под ней. После того, как пара перестала использоваться в качестве занавесок, складка, кажется, была устранена за ненадобностью, позволяя бахроме расширяться вверх. Модификация могла произойти недавно или в древности, когда шторы были выбраны для использования в погребении умершего человека. Но бахрома — не редкость на нижних концах штор, где она логично свисает вниз.Нижний край занавески с бахромой мог быть более чем декоративным, если бы качающаяся бахрома выполняла прагматическую функцию отпугивания летающих насекомых, таких как старомодные завязки узлов или бус, которые иногда встречаются в открытых дверях средиземноморских магазинов без кондиционера. . Более того, есть свидетельства того, что бахрома воспринималась как знак элегантности и достоинства как на одежде, так и на мебели. Текстильная бахрома на одежде зафиксирована в различных средствах массовой информации как деталь, указывающая на высокий статус на земле, а также на небесном дворе.В диптихе из слоновой кости VI века, который сейчас находится в Берлине, мантия Марии и хламида архангела, держащего шар, окаймлены бахромой (рис. 3). В Египте пятого века могущественный аббат Шенуте настоял на том, чтобы монахини шили ему одежду, которая должна была носить не только цветную, но и бахрому; он также возражал против дизайна плаща, который позволял кистям прилегать к бахроме.

Создатели изображений часто старались показать бахрому на шторах, была ли обстановка священной или светской. Бахрома обрамляет занавески, которые появляются, например, на стеклянной чаше в Думбартон-Оукс (рис.4), на мраморном панно в соборе Святой Софии с триумфальным крестом (рис. 5) и на портрете императрицы из слоновой кости, ныне хранящемся в Вене и Флоренции. В мозаике купола Ротонды в Салониках отдельные занавески с капающей длинной красной бахромой, вероятно, указывающей на красную основу, были открыты к террасированным фонтанам внутреннего двора небесного дворца (рис. 9). В Порече для менее роскошного дома Елизаветы в сцене Посещение мозаичист украсил дверную занавеску без заметной бахромы, но придал ей красную верхнюю кайму под проволочным краем, переходящим в петли для подвешивания наверху (рис.6). Двойная линия, представляющая синие уточные нити (еще одна известная особенность в верхней или нижней части фактического текстиля), вместо фигурной полосы или границы гобелена, определяет самую верхнюю и нижнюю зоны занавеса.

Рис. 6. Деталь мозаики апсиды, занавес двери дома Елизаветы в сцене Посещения, середина VI века. Евфразиева базилика, Пореч, Хорватия. Произведения искусства в общественном достоянии; фотография Ренко Косиножича, предоставлена ​​Dumbarton Oaks, Image Collections and Fieldwork Archives, Вашингтон, округ Колумбия, Архив Генри Магуайра и Энн Терри Пореч, 1990–2000-е годы, Bazi0287.

Торцевые бордюры входят в число деталей штор, изображаемых на многих мозаиках. В своем анализе мозаик в самаритянских синагогах в Эль-Хирбе и Хирбете Самара Сабина Шренк интерпретировала эти границы коротких вертикальных линий подряд не как полосы пустых нитей основы на концах многих реальных тканей, а как вышивку; теперь кажется возможным, что они могут представлять собой бахрому вдоль сложенного верхнего конца занавески. На многих мозаиках также указано, была ли занавеска неподвижной или раздвижной наверху.Мозаики в Эль-Хирбе представляют собой единственную неподвижную занавеску в относительно узком дверном проеме. Занавеска висит на пяти невидимых крючках с внутренней стороны перемычки; Единственный занавес, изображенный в Хирбете Самара, напротив, свисает с четырех колец, которые скользили бы по стержню перед дверью.

Фрагмент из коллекции Катоен Нати в Антверпене сохраняет открытую или пустую основу основы, а также деталь, которой не хватает верхней части штор Британского музея. Такая рыхлая нетканая зона или зона голой основы необъяснима.Особенно, если он отделяет верхнюю часть ткани от длины ниже, это выглядит как внутренняя слабость конструкции, отсутствие утка делает рыхлую основу уязвимой для напряжения силы тяжести чуть ниже точек подвески. На антверпенском текстиле, над этой лентой открытого переплетения, основа плотная, усиленная толстым или двойным утком, образуя плотно сплетенную, прочно структурированную зону, пронизанную шнуром вдоль ее верхнего края для поддержки петель подвески. Ниже верхней бахромы на занавесках Британского музея остается структурное усиление из полосатого материала, где несколько сгруппированных льняных нитей, расположенных на расстоянии друг от друга, образуют узкие полосы разной толщины, образующие ребристую структуру для усиления ширины ткани по верху.Эти узкие полосы ребристости рельефно видны невооруженным глазом, тогда как на недавних фотографиях они выглядят как полосы немного темнее, чем поле полотняного переплетения.

Дополнительные технические соображения и альтернативы

В нашей гипотетической реконструкции лондонские шторы имели бы складку на верхнем крае, над свисающей бахромой, видимой вверху на самых последних фотографиях. В настоящее время верхние части штор, тщательно укрепленные новой подкладкой, не свидетельствуют о том, сколько петель было предусмотрено для подвешивания.Но горизонтальный и неподвижный регистр на верхней части соединенных штор указывает на вероятное использование общей центральной точки подвеса. Такой сценарий соответствует свидетельствам сохранившихся наборов крючков на внешних перемычках монументальных дверных проемов ранневизантийского периода. Крючки расположены на равном расстоянии друг от друга и выставлены нечетными числами, а нечетными. Совмещение с центральным крючком и подвешивание к нему определило бы общую центральную ось над разделением штор. Этот фиксированный центр мог бы стабилизировать ткань, даже если нижние концы соединенной пары занавесей были отодвинуты друг от друга к сторонам дверной коробки или к тому отверстию, которое заполняли занавески.

Рис. 7а. Бронзовый проем в неф с крючками для штор, середина VI века. Собор Святой Софии (внутренний нартекс), Стамбул, Турция. Произведения искусства в общественном достоянии; фотография Эккехарда Риттера предоставлена ​​Dumbarton Oaks, Image Collections and Fieldwork Archives, Вашингтон, округ Колумбия, Византийским институтом и Dumbarton Oaks Fieldwork Records and Papers, ок. 1920–2000-е гг., BF.T.S.V.02.

Бронзовые крючки в форме пальцев на внешней стороне дверей нартекса и экзонартекса в соборе Святой Софии соответствуют схеме нечетного количества точек подвеса, так что какие бы конструктивные особенности ни отличали занавески, которые когда-то там висели, мы можем представить их в виде пар. соединены вместе наверху и свисают с западной или внешней стороны перемычки перед клапанами каждой двери (фиг.7а – б). Учитывая, что пары штор, соединенные сверху, как в Британском музее, были разработаны для фиксированной мобильности и поддерживаются крючками, но легко разделяются внизу, центральный фокус изображения, разделяемый двумя занавесками, имеет хороший дизайнерский смысл. Не многие сохранившиеся произведения искусства изображают соединенные пары занавесок, поэтому мы не можем полагаться на художественные источники, чтобы определить полный спектр мест, где такие занавески могли быть выставлены и использованы. Одна, по-видимому, соединенная пара находится в центре алтаря в сцене Пятикнижия Ашбернхема, представляющей Скинию Моисея как христианское святилище (рис.14). Эта сцена и другая сцена двора скинии (лист 127v) иллюстрируют большое разнообразие развешивания и драпировки занавесей и балдахина, а также церемониальное открытие двух занавесей, что, вероятно, отражает практику шестого века.

Рис. 7б. Деталь крючков для штор над бронзовым входом в неф, середина VI века. Собор Святой Софии (внутренний нартекс), Стамбул, Турция. Произведения искусства в общественном достоянии; фотография предоставлена ​​Dumbarton Oaks, Image Collections and Fieldwork Archives, Вашингтон, округ Колумбия, Византийским институтом и Dumbarton Oaks Fieldwork Records and Papers, ca.1920–2000-е гг., HS.BIA.1883.

Простые или фигурные соединенные пары занавесей были слишком универсальными, чтобы их можно было использовать только в архитектурных целях для регулирования света, видимости или доступа. Такие занавески изготавливались как для внутреннего, так и для наружного использования, поскольку их присутствие предполагалось нечетным количеством крючков. на внешней стороне внешних дверных проемов указывает. Они также были бы полезны на открытом воздухе, в лесу, в поле или даже в саду, чтобы придать тень и очертить пространство. Гравюра на большой тарелке или подносе из серебра и черни четвертого века, найденной в Чезене, к югу от Равенны, изображает пару занавесей, служащих солнцезащитным балдахином; они показаны сдвинутыми вперед, как разделенный навес с задрапированными концами, опирающийся на деревья.Этот собранный петлями текстиль обрамляет группу из пяти охотников, обедающих на земле. Эту сцену можно сравнить с пиршеством охотников, изображенным на серебряной тарелке в кладе Севсо, но там балдахин свисает с конька, так что он не напоминает занавески, а по форме напоминает крышу базилики. В обеих сценах большие ткани привязаны к деревьям для удобства посетителей, отделяя их от серверов. Занавешенный навес, изображенный на пластине Чезены, создает красивую рамку.На этих серебряных пластинах изображены сцены пира на открытом воздухе и другие предметы интерьера. Ткань, например, покрывает ножки подставки, которая, кажется, удерживает круглую сервировочную тарелку или верхнюю часть подноса на столе для пикника Cesena, полностью покрывая верх скатерти (если только то, что выглядит как край подноса, на самом деле не является обвить край круглого стола, предохраняя скатерть от уноса ветром или охотничьей собакой). Охотники сцены Севсо возлежат на этом открытом стадионе на полосатых или полосатых подушках-валиках, установленных по кривой.Присутствие этих аксессуаров в обеих сценах свидетельствует о важности текстиля в социальной среде, в то время как абстрактная, но узнаваемая деталь балдахина, построенного как пара соединенных штор, предполагает, что такие вещи были знакомой мебелью.

Рис. 8. Настенная мозаика, изображающая дворец Теодориха, ок. 526 г. н.э. Сант-Аполлинаре-Нуово, Равенна. Произведения искусства в общественном достоянии; фотография предоставлена ​​The Yorck Project / Wikimedia Commons (GFDL).

Соединенные пары занавесей, которые хорошо подходили для перекрытия больших пространств или для придания элемента величия входу любого размера, также появляются в мозаике, изображающей дворец Теодориха в Сант’Аполлинаре Нуово в Равенне (рис.8), недалеко от Чезены, где была найдена серебряная пластина вместе с остготской монетой, датируемой примерно за столетие до Теодориха. Центральная перегородка отличает все три пары занавесов величественного центрального входа tribelon , входящего во дворец с тремя арками. Здесь занавески играют важную архитектурную роль, усиливая отсылку к триумфальной арке, состоящей из трех частей, за счет снижения воспринимаемой высоты центрального входа по сравнению с двумя другими. Центральная пара занавесок, которая охватывает самую широкую арку, подвешена на пяти крючках, похожих на пальцы, под барабанной перепонкой, чтобы занавески не скользили в обе стороны.Виноградные лозы, движущиеся влево и вправо на самой тимпане, и разделение на две половины надписанного над ним слова, PALATIVM, визуально подчеркивают симметрию жестов двух занавесей внизу: они эффективно разделены, но взаимозависимы, как гирлянды Победы, которые обрамляют центральный проем занавесей Британского музея, усиливая мозаичный образ триумфальной арки. Вытянутые по горизонтали и удерживаемые наверху крючками, каждая занавеска поднимается и поднимается по всей длине, образуя узелковидную выпуклость, удерживаемую у колонны.Только эта центральная пара штор спроектирована с самовосстанавливающейся геометрией крепления gammadia (как часто называют перевернутые или вертикальные L-образные формы) наверху. Каждая из этих скобок охватывает квадратную панель с единственной розеткой, расположение которой подчеркивает уникально высокий проход между раздвинутыми занавесками для парадных входов и выходов. Три набора штор и их различия более заметны из-за того, что они образуют прерывистую горизонтальную последовательность, объединяя боковые арки в качестве вспомогательных по отношению к центральной, даже если три арки имеют одинаковую высоту.Центральная пара занавеса не только завязывается выше, чем две соединенные пары, которые висят в боковых арках трибелона, но и короче, оставляя больше открытого пространства между колоннами, чтобы лучше отображать приходы и уходы тех, кто проходит через центральный портал.

Две боковые пары занавесок контрастируют с центральной парой своим рисунком по всей длине, а также нижним расположением. Хотя их вершины соединены, соединение продолжается намного дальше по занавеске, чем на центральной паре, оставляя отверстие меньшего размера для прохода.Они висят на кольцах или петлях с пяти точек подвеса на стержнях, установленных между кольцами шейки капителей колонн, а не на уровне импоста. Соединенные центры занавесей объединены повторяющимся узором, который продолжается вплоть до их концов с бахромой, близко к земле. Каждая из этих двух пар, разделяясь на относительно низком уровне, создает оживальное отверстие, которое по сравнению с отверстием между более высокими центральными занавесками уменьшало бы статус любого, кто проходит через него. Вместо того, чтобы быть завязанными узлами или петлями, они просто собираются обратно на оси колонн.Как будто готовые к закрытию, они свободно удерживаются скобами, откидывающимися назад, аналогичными по своей угловатости отдельным крючкам для пальцев, но намного большего размера. Эти приспособления появляются чуть ниже середины шахты, как раз на том уровне, где появляется одна из «бестелесных» рук скрытой фигуры. Даже фурнитура этих наполовину скрытых затяжек соответствует более низкому статусу боковых арок трибелона по сравнению с центральной аркой: серовато-голубые мозаики креплений в нижних арках предполагают, что они сделаны из свинца, а крючки на перемычке выполнены в коричневых тонах, напоминающих медный сплав.

Все три центрально разделенные пары занавесей, украшающих трибелон, приглашают контролируемый проход света, в то время как форма их отверстий обрамляет элитных людей, допущенных во дворец, сортируя их по рангу. В отличие от этого, отдельные занавески портика по обе стороны от входа собраны и завязаны по центру, чтобы обеспечить эффект экранирования, который позволил бы свету проникать в основном из-под верхней неограниченной массы занавеса, скрывая при этом большую часть активности. внутри от посторонних.

Все дворцовые занавески в мозаике показывают текстиль без фигурных изображений, хотя мозаичист уважал способность цветных узоров на всех занавесках упорядочивать их расположение по отношению друг к другу и к аркам, которые их обрамляют. Кронштейны и квадратные панели на центральных занавесках отображают большие одиночные стилизованные розы вверху, в то время как в нижней половине каждой занавески, кажется, такая же конфигурация была сделана лишь частично видимой, как если бы ее детали были потеряны в интерьере. присборенные складки, расположение которых помогает направлять эти нижние кронштейны и панели.В боковых арках трибелона занавески украшены россыпью медальонов из роз в шахматном порядке. Подобные розовые медальоны на занавесках портика не расположены в шахматном порядке, а выровнены в два горизонтальных ряда над узлом и выстроены вертикально под узлом, чтобы указать центрирование складки. За исключением специальной центральной пары, горизонтальные границы, представляющие, возможно, перекрытие, создаваемое складкой подвески, или же прочно сплетенную зону подвески, отмечают их верхние края по всему пролету арки.Поскольку все эти особенности соответствуют деталям, присутствующим на реальном текстиле, вполне вероятно, что тканый узор аналогичным образом помог при расположении штор, когда они были повешены в космосе.

В Порече дверная занавеска на портрете Евфразия в мозаике апсиды показывает четное количество точек подвеса, поддерживающих одну завесу. Это отличается от свидетельства фактического входа в неф, свидетельствующего о наличии там соединенной пары занавесей, а не единой занавески. Перемычка двери удерживает нечетное количество крючков.Был ли мозаичист, работавший, возможно, во время строительства нефа, не подозревая о фактической фурнитуре занавеса? Предполагал ли он, что изображение единой занавески будет легче увидеть и понять на расстоянии? Стремился ли он произвести впечатление очень большого и роскошного занавеса как часть дара епископа? Возможно любое из этих объяснений, в то время как информация в мозаике должна быть получена с предостережением против того, чтобы рассматривать сцены повествования или посвящения как строго документальные.

Инжир.9. Деталь мозаики купола, ранняя византийская эпоха. Ротонда Салоник (юго-восток). Произведения искусства в общественном достоянии; фотография предоставлена ​​Эфоратом древностей Салоников, Министерством культуры и культуры Греции; Фонд спорта, археологических ресурсов.

В одном из архитектурных павильонов купольной мозаики Фессалоникийской Ротонды два обращенных наружу серебристых крюка поддерживают неразделенный занавес за аркой между Святыми Леоном и Филимоном (рис. 9). Эта деталь предполагает роскошь непринужденного перехода между элегантно оформленными внутренними и внешними пространствами, в отличие от величия официальных входов, таких как дверные проемы Юстиниана в соборе Святой Софии.В зданиях, где занавески перекрывали арочные проемы или пересекали открытые пространства, поперечные стержни были наиболее удобны; циборий в Порече, переделанный в тринадцатом веке, может включать в себя через четыре арки на уровне капителей стержни, которые поддерживали занавески его византийского предшественника. Поскольку стержни не были присоединены к изгибу арки, а вместо этого пересекали ее, они позволяли занавескам сдвигаться в сторону. Крючки, встроенные в арку, при частом использовании увеличивают нагрузку на верхнюю часть занавески.Специальная фурнитура, прикрепленная к колоннам или стенам, к которым прижималась занавеска, предохраняла ткань занавески от фактического завязывания на ней узла; такое оборудование, редко встречающееся на месте, заслуживает дальнейшего изучения.

Рис. 10. Диптих «Поэт и муза» в занавешенном пространстве, V век, слоновая кость. Собор сокровищницы, Монца. Произведения искусства в общественном достоянии; фотография Энтони Катлера.

Привилегированный вид на внутреннюю часть красиво занавешенного светского пространства предлагает диптих из слоновой кости в сокровищнице собора, который, вероятно, датируется первой половиной V века (рис.10). Он представляет собой своего рода открытую нишу интимную, хотя и аллегорическую сцену интеллектуальной роскоши: женщину в облике лировой музы, стоящей на постаменте перед мужчиной, сидящим в условной позе поэта или философа, для которого она поет. По бокам, образуя камеру пространства, вешают одиночные занавески, по одной в каждой промежуточной колонне, причем угловые колонны полностью (для женской фигуры) или частично (для мужчины) скрыты за головами фигур. Занавески подвешиваются к шторам тремя различными способами, как будто демонстрируя набор способов подвешивания занавесок.Их точность в качестве образцов для подвешивания штор поддерживается другой реалистичной обстановкой — текстильным чехлом на подушке сиденья поэта. Его резной узор, напоминающий плетение, имеет складки и фигурный шов на конце.

Две занавески — одна видна прямо над правым плечом музы, другая — через правое плечо поэта — свисают на стержнях, закрепленных между абачками капителей колонн. Три больших скользящих кольца для каждой из этих двух занавесок. звено на более мелкие подвесные кольца, прикрепленные к шторке, видимо путем пришивания.Вершины этих занавесей идут параллельно архитраву, в то время как свисающие концы отведены в сторону и один раз обернуты вокруг стержня колонны. Предполагается, что такое расположение будет поддерживаться приспособлением, скрытым за колонной. Ребристые границы вдоль верха этих занавесок точно записаны, как и тонкие поперечные полосы, показанные в виде тройных прорезанных линий в равномерно распределенных наборах, повторяющихся на всем протяжении до конца с мягкой бахромой. Между двумя персонажами, непосредственно справа от головы музы, висит простой занавес горизонтально, как балдахин, как бы перекрывая пространство между фигурами на их отдельных крыльях диптиха.Он расслабленно изгибается от скрытой точки подвеса слева под архитравом. Его длина в собранном виде заправлена ​​на приспособление, оканчивающееся диском с плоской круглой ручкой в ​​центре, ниже архитрава, на уровне абака капителя справа; нижний конец этой занавески, окаймленный бахромой, как две основные висящие занавески, свисает складками. Никакой текстиль, предназначенный для отображения горизонтальных изображений сверху, не будет подходящим образом повешен таким образом. Третья стратегия подвешивания занавеси в этом диптихе одинаково подходит для одной занавески, а не для пары.Завязанный занавес за головой поэта свисает вертикально, глубоко скрученный натяжением в трех фиксированных точках подвеса, спрятанных за архитравом. На его вершине край текстурирован в резьбе бусинками или рельефными жемчужными гранулами, возможно, представляя собой «жемчужную» кайму, скопированную с персидских шелков. Под кромкой края широкая горизонтальная полоса, текстурированная перекрестной штриховкой, обогащает поверхность занавески своим контрастом. Эта занавеска завязана высоко вверх, в результате чего образуются выпуклые, похожие на воронки очертания.Высота завязки, поднимающая гладко ребристый нижний конец до уровня плеч мужчины, предполагает декоративную и почетную функцию экранирования, а также практическое средство либо блокировать полуденные блики, либо пропускать низкие солнечные лучи утра или вечера, а также прохладный ветерок.

Занавески и их тематика

Рис. 11. Мраморный рельеф саркофага: обнаруженный крест между занавесками, возможно, V век. Базилика Сант-Аполлинаре в Классе, Равенна.Произведения искусства в общественном достоянии; фотография Джанни Каредду / Wikimedia Commons (CC BY-SA 4.0).

Основная тема христианского триумфа и спасения в паре занавесей Британского музея включает в себя разнообразные и повторяющиеся мотивы мира и процветания, что делает занавески подходящим аксессуаром для протоколов и церемоний. Многие актуальные фрагменты занавесей, а также изображенные занавески, с изображениями или без них, выражают эти темы. Пара соединенных бахромой занавесок, подвешенных вертикально над центральным крестом мраморного саркофага в Сант’Аполлинаре-ин-Класс (рис.11). Еще одна пара соединенных занавесей, подчеркивающих священную сцену, — это пара, отделенная от алтаря на одном из двух видов на Скинию и ее завесы в Пятикнижии Эшбернхема. Эти шторы, которые добавляют драматизма композициям с мягкой жестикуляцией симметрии, лишены образов. Но даже без общей изобразительной программы, подобной той, что изображена на верхней части пары Британского музея, простые занавески по их структуре и укладке могли позволить Грегори аллегорически изобразить духовное соединение пороговых единиц в терминах двух комплектов из пяти соединенных занавесей в Скинии. которые означают для него «гармонию, любовь и мир верующих».Его ссылка на мистический псалом образ границ, сделанных из мира, концептуально ближе к образам, вплетенным в занавески Британского музея. Прямо над центральным триумфальным зрением на горизонтальном фризе занавесок изображен танцующий хор из обнаженных аллегорических детей, несущих между собой гирлянды (рис. 12). Они сотканы из темно-фиолетового цвета, который обозначает роскошь и выделяет их на фоне света. Красная граница над ними, прямо под утраченной подвесной системой, занята волнистым стеблем виноградной лозы и более мелкими символами мира и процветания.Здесь проворные эроты, освобожденные от гравитации, словно летающие, несут сосуды или гирлянды; появляются красочные птицы и охотничьи леопарды (так называли гепардов до того, как индийское название вошло в английский), носящие ошейники, намекая на сады и заповедники; и подвешены золотые чаши или корзины с фруктами или цветами на ножках, чтобы предложить их содержимое. Все эти предметы, кажущиеся сами по себе мирскими удовольствиями, доставляющими удовольствие множеству чувств, характеризуются центральным изображением креста.

Инжир.12. Часть гобеленового фриза с верха занавески, деталь рис. 1. Произведения в общественном достоянии; фотография предоставлена ​​Британским музеем (CC BY-NC-SA 4.0).

Ясно, что занавес мог предложить нечто большее, чем подразумеваемое ограничение людей или удобное закрытие обзора. Занавески были незаменимы в византийской придворной практике и использовались для постановки протокола в Большом дворце в Константинополе, особенно в Хризотриклине, его великолепном зале для приемов.Церемониальная роль занавесей была предложена как движущая сила архитектурного дизайна Chrysotriklinos, который был построен как восьмиугольное пространство с семью занавешенными входами, каждый из которых представляет собой сводчатое пространство, служащее для расширения одной стороны восьмиугольника, в то время как восьмая сторона открывалась в апсида, где восседал император. Структура оказалась настолько подходящей для своих целей, что была дополнительно украшена и расширена, чтобы служить последующим императорам, и была связана с близлежащими актовыми залами. Семь сводчатых входов служили проходами или залами ожидания, через которые висели занавески, отделяющие их от центрального зала.Они закрывались и открывались по очереди в соответствии с тщательно продуманным протоколом. Церемониальная книга десятого века использует архитектурное обозначение camerai для этих пространств, но также, используя впечатляющую метонимию, описывает их как bela , или занавески, для тканей, которые скрывали доступ к ним. И, как с удивлением заметил Дж. М. Фезерстоун, большое раннее церемониальное пространство во дворце, обозначенное как консистория, теряет свое собственное имя во второй книге, главе 15 Церемониальной книги , где оно четыре раза обозначено просто этим описательным название: «зал», где продвигаются балдахин и магистры.”

Рис. 13. Занавешенный дверной проем перед Феодорой и ее свитой, 547 г. н.э .; настенная мозаика. Базилика Сан-Витале, Равенна. Произведения искусства в общественном достоянии; фотография Петара Милошевича / Wikimedia Commons (CC BY-SA 4.0).

Имперское сияние Chrysotriklinos распространилось не только на ткань занавесей, но и на специальные серебряные стержни или балки для их подвешивания, как упоминалось в середине десятого века; возможно, эти серебряные опоры были скобами для удержания нижних концов открытых занавесок, но без указания их размера их точная природа неясна.В государственных случаях, когда в фокусных точках можно было использовать серебряные приспособления, потребовались бы надежные удерживающие устройства — крючки, стержни, кронштейны или приспособления, через которые можно было продеть шнуры для стяжек, — чтобы выдержать вес задернутых занавесок. или навесов. Примером навеса суда является полосатый навес над придворными дамами Феодоры на мозаике Сан-Витале (рис. 13). Драпированный между колоннами или пилястрами, он свешивается чашевидным или пузатым изгибом вниз, из скрытых приспособлений по всему одному краю и над его собранными свисающими концами.Детали диптиха Монцы намекают на важность вспомогательного оборудования и представляют занавески более убедительно, чем архитектурные украшения верхнего этажа. Потребовались бы специальные приспособления, чтобы удерживать зеленый тканевый навес, под которым святой Деметриос представляет себя перед своим храмом в мозаике в своей одноименной церкви в Салониках, где фактически находился этот храм. Все эти объемные, привлекательные и закрывающие или обрамляющие текстильные изделия явно зависят от скрытых приспособлений для визуального и функционального разнообразия их расположения в конкретных условиях.

Такое приспособление иногда можно увидеть на мозаике. Уже упоминался белый металл скоб, достаточно широкий, чтобы удерживать всю массу собранной занавески, записанный в серебристо-голубых мозаиках и выступающий из колонн трибелона в меньшие входы во дворец Теодориха, как это изображено в Сант-Аполлинаре Нуово. Позже, очевидно, бронзовый светильник, повернутый наружу, можно увидеть врезанным в дверной косяк дома Анны в сцене благовещения ангела ей на хорошо известной мозаике в монастырской церкви в Дафни; это открытое приспособление удерживает поднятый конец занавески петлей вокруг себя.Два железных стержня, которые, возможно, использовались для подвешивания тканей, перечислены в инвентаре пятого-шестого веков из деревенской церкви в Египте, где также указаны шесть дверных занавесей, два других портьера и ряд дополнительных тканей, хотя ни размер, ни проясняется функция любого предмета. Какими бы скромными ни были материалы, такая обстановка была важным компонентом при посещении церкви, свидетельствовании или участии в литургии. Они являются эмпирическим источником, который дает авторитет описательным комментариям Григория Нисского о занавесках в Святая Святых.Цвета и мастерство изготовления занавесей, которые он видел в жизни, позволили ему визуализировать и лучше оценить занавески в повествовании из Священных Писаний.

Изображенные шторы часто кажутся не более чем символическими преградами или мягкими посредниками резкого различия между внутренним и внешним миром, как видно из бахромчатой ​​дверной занавески слева от Теодоры и ее служителей в Сан-Витале, закрепленной на четырех крючках так, чтобы не скользить с одной стороны на другую. Кажется, что он завязан центральным узлом, с контролирующим грузом, свисающим с его нижнего угла, как на некоторых древних предметах одежды, где такие веса помогали упорядочивать падение или драпировку ткани и не давали ей беспорядочно дуть на сквозняке; мы видим то же самое древнее устройство защиты от сноса, которое веками использовалось на одежде, укрепляющее нижние углы занавесей в нишах епископов в мозаике апсиды Класса.Узел или ограничитель, который укорачивает свободно падающий конец занавески, пропускал бы свет из двора, где стоит императрица, в явно темное внутреннее пространство, но расположение занавески занимает так много места в верхней части дверного проема, что дежурный должен придвинуть занавеску к дверной коробке намного выше фиксированного фиксатора, чтобы освободить место для входящего и выходящего.

Занавески, изображенные в павильонах верхнего этажа Ротонды в Салониках, которые кажутся завязанными аналогичным образом, также могут рассматриваться как индикаторы различия между внутренним и внешним помещением, но на этот раз в очень проницаемой конструкции, пропускающей небесный свет в закрытые помещения. Космос.При фактическом использовании сам узел, вероятно, был бы иллюзией, созданной либо путем скручивания ткани в выпуклость, чтобы скрыть оборудование или шнур, сдерживающий его, либо путем опоясания собранной занавески громоздким шнурком, возможно, набитым или набитым, чтобы амортизировать поверхность завесы от абразивного износа. Мягкость или иллюзия мягкости были немаловажной частью вклада занавеса в эстетический эффект здания.

Изменение окружающего света привлекало внимание к порогу всякий раз, когда открывалась или закрывалась дверная занавеска, эффект, который мог быть значимо передан внушению божественного света и тьмы, как в сцене, вырезанной в полупрозрачной стеклянной чаше в Думбартон-Оукс. , где пара занавесок с бахромой была открыта, чтобы обнажить крест (рис.4). Эти завесы отмечают границу между небом и землей, независимо от того, наполнена ли чаша светом или затемнена евхаристическим вином. Монументальный гобелен шестого века в Кливлендском музее искусств изображает над центральным изображением Богородицы с младенцем Христа на троне в мандорле, установленной в темном звездном небе, документируя визуальное осознание того, как тьма может раскрыть божественность. Тема сочетания света и тьмы проявляется в не менее заметном месте, чем собор Святой Софии, на инкрустированной мраморной панели (opus sectile) на западной стене наоса, прямо под галереей над центральной императорской дверью (рис.5). Небольшой масштаб панели по сравнению с ее высоким расположением над огромной дверью делает некоторые детали композиции трудными для просмотра, но эффект бледных занавесей остается отчетливым, поскольку они компенсируют сцену космической тьмы вокруг креста, украшенного драгоценными камнями. Кремово-белые занавески светились на контрасте с богатством цветных вставок, представляющих драгоценности (теперь замененные), а также с темным фоном. Белый мрамор представляет занавески, как будто они пропускают свет, подобно тому, как белые панели в сетчатой ​​рамке, которые делают крест в его занавешенной архитектурной обстановке, кажутся видением на фоне похожей на окно решетки, сложная визуальная риторика, подразумевающая восприятие земного света как средства прообраза божественного прозрения.Любой, кто выходит из нефа через эту дверь или смотрит на тех, кто входит через нее, может воспринимать каждый шаг как шаг к спасению.

Размещение этой панели над западным входом в качестве метафорического утверждения, материального намёка или вызова света напоминает ряд мраморных занавесей, инкрустированных инкрустацией на западной стене церкви Святого Димитрия в Салониках, над арками великого вестерна. трибелон. Там занавески вводят вымышленную галерею, иллюзорный второй этаж на стене.Они записаны на акварельных рисунках, сделанных до пожара, который уничтожил большинство из них в 1917 году. Светлые занавески висят парами на стержнях, не соединенных, а достаточно разделенных, чтобы показать блестящий узор цветной мраморной облицовки, производящий эффект взрыва или взрыва. луч света между занавесками в каждом отсеке.

Деталь в тканом гобелене монументального масштаба, который сейчас находится в Музее текстиля в Вашингтоне, округ Колумбия, представляет собой внутреннюю параллель для центрирования сектильной панели над порталом в другой композиции, наполненной пространственной двусмысленностью в использовании сеточного узора.Дверной проем в этом случае покрыт садовой решеткой, своего рода двойной решеткой из квадратов и ромбов, и, следовательно, был бы пронизан более мерцающим светом. Ранняя византийская оценка способности неокрашенных штор пропускать свет связана со вкусом роскошного и светящегося архитектурного декора, обеспечиваемого вставками из белого панциря или мрамора.

Как будто для того, чтобы выйти на улицу, на занавесках часто появляются птицы из Византийского Египта, включая пару из Британского музея.Пара голубей наверху панели Айя-София усиливает небесную воздушность занавесей внизу — и самих занавесей, вешанных на императорский дверной проем — как фольгу для архитектурного обрамления. Голуби являются духовным эквивалентом разноцветных певчих птиц на решетке сада и над ней в гобелене Текстильного музея с решетчатым дверным проемом или орлов на вершине двух резных фигурок из слоновой кости в Вене и Флоренции, представляющих императрицу пятого века по бокам открытыми шторами. Сектильная работа Юстиниана на фризах и пеленах нефа Святой Софии полна садовых мотивов, включая птиц, а птицы занимают видное место в другом мебельном текстиле размером со стену, даже более крупном и разделенном по горизонтали сектильными полосами.Перекрытие этих систем отсчета означает, что шторы, равно как и инкрустация стеновых панелей или большие гобелены, могут восприниматься как вносящие богатство и привкус окружающей среды в внутреннюю среду.

Толкающий или тянущий жест официального помощника по имени velarius церемониально открыл величайшие земные занавеси, сдвигая или собирая их достаточно, чтобы позволить пройти, даже когда их верхушки оставались закрепленными на крючках выше. В мозаике Сан-Витале занавеска, прикрепленная к верхней части прямоугольной дверной коробки, отодвигается велариусом Теодоры.На фрагменте гобелена, висящем в Музее изящных искусств в Бостоне, велариус натягивает и удерживает занавеску, которая скользила бы по стержню между вершинами двух колонн под аркой. В Пятикнижии Ашбернхема Моисей и Аарон выражают свои отношения с Богом, взяв на себя роль велария, открывая занавески, свисающие с прутьев в арочных проемах скинии (рис. 14).

Рис. 14. Моисей и Аарон распахивают занавески в святилище скинии, Ашбернхемское Пятикнижие, конец 6 — начало 7 века.Национальная библиотека Франции, Париж, г-жа Нув. acq. лат. 2334, л. 76р. Произведения искусства в общественном достоянии; Фотография предоставлена ​​Национальной библиотекой Франции.

Все эти сцены показывают открывание отдельных штор, а не пар. Парные занавески сами по себе могут функционировать как аниконический почетный караул или как два сияющих бледных ангела, заслоняющих темную нишу и склоняющих головы, как раздвинутые занавески, чтобы впустить свет благосклонности Бога, струящийся из его руки над троном Девы на колодце. -известная ранняя икона на Синае, в то время как пара военных святых с обеих сторон стоит прочно и прямо, как столбы.Рассматривая, как были повешены занавески и как эти вездесущие объекты контролировали воспринимаемую среду, мы можем представить себе их посредничество видения и света, а также их открывание и закрывание жестами, когда они участвовали в приходах, уходах и официальных ритуалах. За занавеской или перед ней можно было распознать присутствие, божественное или человеческое, и перформативным движением занавеса можно было разрешить или запретить вход. Люди, занавески и источники света взаимно почитались или одухотворялись и даже дематериализовались в воображении тех, кто проектировал и видел настоящие или вымышленные занавески.Представляя себе эти занавески по их изображениям в связи с исследованием реальных тканей, мы можем лучше понять, как люди воспринимали обставленный мир в ранневизантийские века.

Гудрун Бюль, Элизабет Доспел Уильямс, Генри Магуайр, Лейн Уилсон, Андерс Берквист и Шеннон Уеринг помогли собрать воедино эти наблюдения за занавесом, чтобы они соответствовали порталу публикации. Я очень благодарен им, а также Dumbarton Oaks за проведение исследовательского проекта в качестве командной работы.

Цитируйте это эссе

Юнис Даутерман Магуайр, «Шторы у порога: как они висели и как они работали», в каталоге текстиля в византийской коллекции Думбартон-Окс , изд. Гудрун Бюль и Элизабет Доспел Уильямс (Вашингтон, округ Колумбия, 2019 г.), https://www.doaks.org/resources/textiles/essays/maguire.

10 удивительных домашних занавесок из бисера для дверных проемов

Изображение предоставлено Pinterest.com

Дверной проем занавески из бисера — Чтобы подчеркнуть первоклассный праздничный вид и создать еще один праздничный образ, вы предложили использовать занавеску из бисера. Он предлагает ощущение пространства и позволяет использовать свет и отличные звуковые эффекты. Он сделан из ниток бус, которые свисают сверху, и они менее прочны, чем дверь, и их довольно просто выдвинуть.

Некоторые из старых объятий над бардом, который крепится к дверной раме, и он обрезан как по длине, так и по ширине, чтобы освободить место.Их довольно просто очистить, протерев влажную тряпку и бусинки. Обсудим 10 лучших бусин и их особенности.

10 удивительных домашних занавесок для дверных проемов из бисера

1. Занавеска из бисера в форме капли:

Каплевидный бус от потолка до пола — это заниженная занавеска, и ее можно легко повесить с петелькой. Его можно повесить на стену и потолок, а также на другой каркас. Устанавливается в дверном проеме вашего дома или в окнах.. Кроме того, устанавливается для разделителя пространства в комнате.

Примите во внимание, что длина и ширина бусинок важнее перед покупкой, поэтому вам придется выбирать несколько вариантов в соответствии с вашими потребностями. Когда длина бусинок слишком велика, есть возможность обрезать и отрегулировать по желанию.

2. Черная перегородка:

Это один из лучших воздушных перегородок, позволяющий лучше рассмотреть момент добавления цвета и других веществ к разделению.Его можно купить в виде единой занавески, и он уверен и упорядочен в соответствии с нужным вам пространством. Вы найдете такие шторы размером 84 дюйма в длину и 39 в ширину. Следовательно, у клиента есть возможность отрегулировать и обрезать общую длину, а также ширину. Поэтому вы можете установить и удовлетворить элегантный вид и позволить воздуху свободно проникать в гостиную.

3. Деревянные бусины в стиле Бохо:

Это одна из великолепных геометрических дверных перегородок, сделанных из гладких деревянных бусинок.Это создает особенное ощущение того, что вы остановились на острове среди тихого океана и прохладного бриза. Эти бусинки издают легкий щелчок, когда вы проходите через них. Каждая строчка нанизана на дюжину маленьких натуральных бусинок размером 35 шириной и длиной до 86 дюймов.

В зависимости от вашей длины и ширины вы можете легко подрезать эти бусины. Это дает лучший ремонт, который никогда не выходит за рамки этого.

4. Занавеска из бусин в стиле ретро из красного дерева:

Несмотря на то, что на рынке вы встретите широкий ассортимент бисера, вам все же предложат ретро-бисер из красного дерева.Он привносит потрясающий вид в гостиную, и даже это простой дизайн, который может заменить колокольчики. Он придает дому особый вид и пространство, и он хорошо прикреплен к деревянному стержню, который можно использовать как в помещении, так и на открытом воздухе с большим комфортом в любое время. Эта бусина имеет ширину 35,5 и длину 77 дюймов. Когда вы приходите устанавливать такие бусинки, становится все время удобнее и проще.

5. Блестящие диски Disco Door Curtain:

Большинство людей любят блестящие вещи и блеск, и это блеск и долина с падением серебристых дисков.Он выпущен в виде блестящего золота и двойных упаковок, поэтому он добавляет диск к дискотеке. В каждой бусине более 15 нитей разного размера, которые поворачиваются и скручиваются, чтобы придать красивый вид. В магазине вы найдете такие бусины разных стилей и цветов, которые можно выбрать точно.

6. Фиолетовые занавески из бисера для дверного проема:

Это становится обычным выбором крупных людей в наши дни, и это не относится к другим оттенкам, которые хотят наслаждаться немного цветом в жизни.Здесь легкая опора для увеличения дополнительной, доставляя желаемый вид в любое время. Он прочный, что помогает использовать его долгое время без выцветания и его легко чистить в любое время.

Самостоятельно повесить на стержень можно в розовом и коричневом вариантах. Поэтому выбирать нужно по цвету стены.

7. Шахматная доска Антимоскитная бусина:

Он состоит из сетки светло-голубого и серого цветов, которая отвечает всем требованиям и придает дому дополнительный вид и ценность.Вы найдете различные размеры по ширине и длине, чтобы вы могли разместить заказ и всегда получать первоклассную идею. Производится с номером линии, что защищает от насекомых и других повреждений помещения. Эта бусина имеет направляющую, которая позволяет устанавливать ее просто и эффективно. У него есть возможность легко настроить трек. Поэтому вы можете смело тратить деньги на этот вид бусин.

8. Промышленная сетка дверного проема:

В рабочей среде должна быть подходящая занавеска, поэтому вы должны выбрать алюминиевый кольчужный водопад.Делает разделение комнаты современными идеями. Его довольно просто удалить и легко почистить. Здесь ширина занавески 35 дюймов, длина 83 дюйма и ширина 35 дюймов, поэтому вы можете разместить заказ по своему желанию.

Если вы хотите уменьшить размер по своему желанию. Затем можно приступать к стрижке. Он обладает такими огромными преимуществами, как легкий и простой и эффективный в использовании.

9. Бамбуковая занавеска из бусин подсолнечника:

В этой занавеске есть принтер, который наносит узор подсолнуха на дверной проем, и это придает дому вид.Его необходимо установить между садом и комнатой или же порталом в счастливое место. Если вам нужно установить такие бусины, их легко повесить на штангу, и они имеют стандартную ширину 35,5 и длину 80, поэтому вы можете разрезать в соответствии с потребностями.

10. Древо жизни, украшенная бисером занавеска дверного проема:

Для большей конфиденциальности и безопасности с вышивкой из бисера вам необходимо установить занавеску для дверного проема. Предлагается купить в другом стиле с изображениями и другим размером. Таким образом, клиенту становится удобнее всегда наслаждаться первоклассными идеями.

Вывод:

Рассмотрение вышеупомянутых 10 бусинок всегда является правильным вариантом для удовлетворения дополнительного внешнего вида, и это всегда дает первоклассную идею. Здесь завесы для дверных проемов из бисера для дома являются лучшим вариантом среди людей, их легко установить, просто и красиво.

Также, это может быть полезно для вас:

Если вы ищете прокладку для занавески для душа, которая будет удерживать лишнюю воду, то вам стоит выбрать именно эти занавески.Эта статья вам очень поможет: Удлиненные занавески для душа высшего качества

Вы хотите заменить старые системы карнизов? Вот типы штор, которые можно использовать с поперечной штангой: Какой тип штор использовать с поперечной штангой?

Photo Door Curtains, दरवाज़े का पर्दा — G.S. P Fashion Handmade Creations, Бангалор

Спецификация продукта

Описание продукта

Можно сочувствовать, как вы хотите

Заинтересовались данным товаром? Получите последнюю цену у продавца

Связаться с продавцом

Изображение продукта

О компании

Характер бизнеса Оптовый поставщик

Участник IndiaMART с февраля 2016 г.